Творческий союз «АЗиЯ» - так же, как и проект «АЗиЯ-плюс», - посвящен развитию жанра «современной камерной песни». Но то, что происходило 30 января на концерте Татьяны Алешиной и Елены Фроловой в Театральном центре «На Страстном», идею «камерности» поэтической песни полностью развеяло. Концерт назывался «Москва - Петербург. Серебряный век» и проходил с участием Лады Морозовой (скрипка), Елены Белкиной (флейта) и Светланы Васильевой (виолончель). Стоит добавить фортепиано, на котором играла Татьяна Алешина, барабан, гусли Елены Фроловой и две гитары, чтобы стало понятно – на сцене присутствовал целый оркестр.

Концерт состоял из двух отделений, пронизанных диалогическими перекличками. Первое называлось «Марина Цветаева – Анна Ахматова», второе: «Москва – Петербург. Серебряный век». В 1-ом отделении песни Елены Фроловой на стихи М.Цветаевой (известные многим по альбому ЕФ «Моя Цветаева») чередовались с песнями Татьяны Алешиной на стихи А.Ахматовой (часть их – из ташкентского цикла – вошла в «Петербургский альбом» ТА). И там, где между поэтами был возможен прямой диалог – пусть даже через десятилетия, он происходил. На «Кем полосонька твоя нынче выжнется?» Цветаевой следовал «Поздний ответ» Ахматовой.

Все песни исполнялись в аранжировках Татьяны Алешиной. Однако то, что было деликатно названо «аранжировками», звучало как самоценное музыкальное произведение. Очевидно, что аранжировки Алешиной принесли в камерную песню традицию европейской классической музыки. За инструментальными решениями для скрипки, виолончели и флейты, за фортепианными пассажами слышалось слишком многое – от Моцарта и Бетховена до Рахманинова и Шостаковича. Уже одно это размывает границы «камерности», вовлекая поэтическую песню в многовековую историю академической музыки.

Не менее богато проявилась на концерте и фольклорная традиция – в некоторых песнях Фроловой на стихи Цветаевой («Ханский полон», «Как по синей по степи», «Наворковала, наворожила» и др.) и песнях Алешиной на цветаевские стихи («Говорила мне бабка лютая», «Хоровод», «Полюбил богатый бедную» и др.), исполненных уже во втором отделении. Обращение к фольклору, к его мелодическим и ритмическим особенностям – еще один из китов, на которых опирается жанр «современной камерной песни». Но благодаря этому, песня опять же далеко уходит от узко камерного звучания. Обнажает корни, уходящие в глубину народной песенной культуры.

Если 1-е отделение концерта получилось насыщенным, драматичным, глубоким – благодаря диалогу и трагическому отсвету судеб Цветаевой и Ахматовой, то второе оказалось хоть и не менее насыщенным, но заметно более игровым, театральным, ироничным. Зазвучали шутливые комментарии между песнями. Видимо, сыграла роль множественность перекличек и особенности художественного языка, образного мира поэтов, чьи стихи стали основой для песен. Во 2-е отделение вошли песни Т.Алешиной к пьесе А. Блока «Баганчик», песни Е.Фроловой на стихи М.Кузьмина («Базилид» и «Бегущая девочка»), алешинская, т.е. «народная», Цветаева, песни Алешиной и Фроловой на стихи О.Мандельштама, С.Есенина, Д.Хармса.

На концерте все время сохранялась ситуация диалога, постоянной смены ракурса. Если Фролова пела песню Пьеро из «Балаганчика» (на музыку Алешиной), то Алешина – Арлекина. После песни Алешиной на стихи Мандельштама («Я вздрагиваю от холода…») шел ответ Фроловой на его же стихи («Нежнее нежного…»). За «Шаганэ ты моя, Шаганэ» (муз.Фроловой) следовало «Буду петь» (муз. Алешиной), обе – на стихи Есенина. В итоге во 2-ом отделении ярче заблистала другая мощная традиция, питающая камерную песню, - мировая классическая поэзия. И снова встал вопрос: насколько же эту песню можно считать «камерной», если благодаря ей - как кровь по венам - на современную сцену устремляется столь весомая, разносторонняя и обширная, имеющая богатейшую историю поэтическая и музыкальная культура?

Все, что происходило на концерте, можно назвать лишь СО-БЫТИЕМ в буквальном смысле. Синхронным со-существованием, реальной встречей современного зрителя с европейской и российской литературно-музыкальной традицией. Еще одним ее открытием и проживанием заново. Были и цветы, и глубокое молчание зала, затаившего дыхание, и крики «браво». И отчаянное ожидание «биса». И потрясенно-счастливое, благодарное ощущение Праздника… Но все это стало возможным благодаря главному пересечению и ВСТРЕЧЕ – европейской классической музыки с российской авторской песней, классической поэзии - с индивидуальным, личным, слухом и восприятием. Ну, и, конечно же, к радости зрителей и поклонников – благодаря встрече Татьяны Алешиной и Елены Фроловой на одной общей сцене.